В первые годы двадцатого столетия Роберт Грейниер, человек, чьими инструментами были топор и костыльный молоток, надолго покидал свой дом. Он рубил вековые сосны на севере, монтировал рельсы на новых ветках и возводил опоры для мостов через бурные реки. Дни складывались в недели, недели — в месяцы, проведённые в походных условиях. Перед его глазами проходила не только эпоха — паровозы приходили на смену телегам, а города росли, словно грибы после дождя. Он видел и обратную сторону этого прогресса: измождённые лица таких же, как он, рабочих, тяжкий труд за гроши, судьбы тех, кто приехал сюда в поисках лучшей доли и нашёл лишь каторжную работу. Цена каждого нового километра пути или пролёта моста измерялась не в долларах, а в поте, мозолях и подорванном здоровье.
